Понимая наши опасения, встречать нас адмирал — умный старый черт — отправил человека хорошо мне знакомого, который несколько лет служил под моим началом. Алан Сантино, наполовину итальянец, наполовину коренной, идущий от первых поселенцев американец. Знал я его уже лет двенадцать — с 1994 года он служил под моим началом, в команде «изоляции» спецназа ВМФ США. Потом я ушел, а он остался.
Мы облапили друг друга — Сантино был так раз меня видеть, что даже не стал дожидаться, пока я приведу себя в порядок.
— Ты как? Перец старый, твою мать!
— Не видишь что ли? Грязный как свинья, злой как черт и голодный как крокодил. Как всегда!
— Точно, босс, ты не меняешься.
— Да и ты тоже.
Вообще то, по идее мы должны были прикрывать посадку в вертолеты — но нам было не до того. За нашими спинами в вертолеты садились морские пехотинцы, пленных уже забросили — первыми…
Персидский залив
Борт авианосца ВМФ США "Рональд Рейган"
03.07.2006 г
Вертолет уносил нас — грязных как свиней, уставших как чертей после приема очередной партии грешников, прочь из болот, в машинно-стальную цивилизацию, туда где теплая вода, отвратительная кормежка и командный голос всегда скажет, что тебе делать. Над головой уютно бормотали лопасти несущего ротора, тоскливо завывала турбина, в десантном отсеке было сумрачно. Контраст нас с относительно аккуратными, не успевшими изгваздаться в болоте бойцами группы эвакуации был поразительным, казалось это нас взяли в плен.
Алан сидел на крайнем к десантному люку сидении, я как привык — на полу. Шанс поговорить мы, конечно же, не упустили — нечасто он выдается.
— Ты где сейчас?
— Да все там же в «изоляции». Мало кого из старой гвардии осталось, многие на частные хлеба подались. Сейчас на «Рейгане» сидим, работаем по заявкам. Заявок хватает. Почти год же здесь, если все считать. А ты?
— Знаешь же. Я на частных хлебах сейчас… Сам себе хозяин, сам себе господин…
— Знаю…
Головной вертолет плавно покачиваясь, плыл в небе, пол вертолета слабо вибрировал. Внизу зелено-коричневая лоскутная муть Басрских болот внезапно сменилась коричневой в устье Тигра гладью воды — Персидский залив…
Внезапно нахлынули воспоминания — точно также мы летели над этой1 большой грязной лужей в девяносто первом, когда нас вытаскивали после спецоперации спасения сбитого в глубоком иракском тылу пилота. Один из вертолетов тогда еле держался в воздухе, оставляя за собой тонкий шлейф сизого дыма, остальные тоже были не в лучшей форме. Эвакуация была «горячей» под огнем, нас здорово потрепали. Единственно в чем нам повезло — не нарвались на "Зевсы",[32] тогда бы точно конец всем. Черт, ведь даже время суток было тогда примерно то же самое — раннее утро. Тогда я был еще молод, горяч и глуп, во многое верил… Но те времена давно прошли.
Из воспоминаний меня вырвал голос Алана
— Э, Кабан, ты куда пропадаешь то?
— Да здесь я здесь — пробурчал я, возвращаясь в реальный мир из прошлого — куда я денусь с вертолета то?
— Это точно — хохотнул Алан, взглянул на часы — если только вниз головой до земли. Еще минут пятнадцать лететь. Ты лучше скажи, что за заварушка внизу была, и где ты столько трофеев раздобыл? Обвешался как елка новогодняя, как только до вертушки дотащил…
— Да хрен его знает — медленно сказал я — прицепились какие-то. Сам пока понять не могу, что им надо было. А своя ноша сам знаешь — не тянет.
Алан кивнул
— А с тобой кто был? — явно намекая на незнакомого ему Душана, летевшего в другом вертолете.
— Из наших — ответил я, не раскрывая карт — младший лейтенант Душан Симович из разведки ВМФ. Свой человек.
Алан скривился — разведку многие недолюбливали, даже собственную, флотскую. Про ЦРУ и не говорю.
— Я кстати тоже сейчас разведчик — сказал я — вот так вот. Флотский разведотдел.
Сантино удивленно посмотрел на меня, но ничего не сказал.
Долго ли коротко ли — но вертолеты уже подлетали к цели нашего полета. Выглянув в иллюминатор, я увидел на водной глади залива, совсем кажется близко от меня строгий, серо-стальной силуэт атомного авианосца ВМФ США "Рональд Рейган". На палубах суетились люди, похожие с высоты на занятых делом муравьев, несколько самолетов стояли на верхней палубе в ряд, в боевой готовности. Даже сквозь затычки для ушей слышался знакомый пронзительный свист реактивных двигателей.
— Как в старые добрые времена… — пробурчал я тихо, но Алан меня услышал
— Да, Кабан, как в старые добрые времена. Небось, рад нас всех снова видеть?
— Да уж, ваши рожи мне в ночных кошмарах снились… — ухмыльнулся я, чувствуя себя так, как будто после долгого отсутствия вернулся, наконец, домой, к своим.
Вертолет пошел на посадку в задней части верхней палубы, пошел медленно и осторожно. Нас уже встречали — рядом с островом[33] стояла придерживающая головные уборы небольшая группа людей в повседневной морской форме. Взгляд моментально выхватил среди них контр-адмирала Дика Рейли.
Шасси вертолета почти незаметно коснулась палубы, несущий винт начал замедлять свое бешеное вращение. Не дожидаясь его полной остановки к вертолету, пригибаясь, бросились авиатехники, которые тут же начали принайтовливать[34] вертолет к палубе авианосца.
Когда лопасти вертолета, сделав последний ленивый круг замерли в неподвижности, я выпрыгнул (скорее выполз, если быть честным) из «Ястреба», стараясь печатать шаг направился к адмиралу. Видок у меня прямо скажем, был совсем не тот, чтобы докладываться командиру — но я знал, что на такие мелочи адмирал никогда особого внимания не обращал.
На ходу приводя себя в порядок, подошел к адмиралу и группе окружавших его офицеров, принял строевую стойку.
— Задание выполнено, адмирал, сэр!
— Вижу — сказал адмирал, наблюдая, как из одного из севших вертолетов морпехи вытаскивают пленных — дело сделано. А это что?
Адмирал показал на мою руку.
— Зацепило немного. Ерунда…
— Ни хрена не ерунда! — нахмурился адмирал — тем более после болота. Где медики обитают, еще помнишь?
— Так точно.
— Ну, вот бери своего человека и двигай на медосмотр — адмирал повернулся к одному из окружавших его офицеров — кэп, проводи.
— Есть.
— После того, как медики вас подлатают, и позавтракаешь — на доклад!
— Есть, сэр!
Махнув Душану рукой, дождался пока он присоединится к нам — и мы направились к «острову» — ближе всего до медкабинета было пройти там.
Подлатали нас крепко. Несмотря на пустяковую, по моему мнению, царапину, док решил не ограничиваться повязкой и зашил и меня и Душана, причем зашил так, по полевому, приличный шрам останется. За такой шов на гражданке на хирурга в суд подают. Заодно вкатил по несколько уколов, противостолбнячных и еще какой-то заразы. Подлечившись, пошли искать свой пункт временной дислокации. Разместили нас временно в свободной офицерской каюте, почти рядом с адмиральской, когда мы зашли туда, то увидели на каждой кровати полный комплект морпеховского «пустынного» камуфляжа без знаков различия.
Переодеваясь, Душан криво усмехнулся.
— Сказал бы кто мне несколько лет назад, что я буду на американском авианосце, одетым в американскую военную форму и меня тут как гостя принимать будут — я бы морду за такие слова набил…
— Наслаждайся гостеприимством американского ВМФ пока можно — философски сказал я — пошли, пожрем что ли. Не знаю как ты, а я быка сожрал бы. Можно даже сырого…
О, эти знакомые до последней мелочи корабельные коридоры… Выкрашенные в «успокаивающий» (какой придурок это придумал) зеленый цвет, узкие, с переплетением разных труб и кабелей над головой, со стальными наглухо задраивающимися люками в водонепроницаемых переборках, с узкими и гулко шумящими под ногами стальными лестницами. Пока мы шли в местную столовку узкими корабельными коридорами, я вспомнил, кажется всю свою службу на флоте. И, кстати, умудрился вспомнить только хорошее…
Столовка была относительно свободна, не то чтобы пуста, но свободные места были. Взяв поднос, навалив на него пару добрых говяжьих бифштексов, риса, прочей снеди и взяв крепкого черного кофе (голова без кофе уже не соображала) я огляделся по сторонам — из-за дальнего стола мне махнул рукой Алан, он со своей группой также не успел позавтракать вовремя. Из-за нас, теперь вот и позавтракаем вместе. Душан задержался у стола с блюдами, я же пошел к ребятам из моей бывшей группы. И только успел поставить поднос на свободное место — услышал за спиной раздраженные голоса…
Обернулся — так и есть. Около Душана я увидел нескольких местных быкообразных морячков. Ну, правильно, знаков то различия нет ни у Душана ни у меня. «Прописка» — старая добрая традиция американского ВМФ. Видимо, за морских пехотинцев приняли, на флоте их не особо любят, они как бы и не сухопутные и не морские, ни то ни се. Ничего, сейчас мы эту традицию поломаем…
